Здесь русский дух, здесь Русью пахнет
Прогуливаясь по солнечным улочкам французской Ривьеры, невозможно не ощутить присутствия богатой русской культуры. Многие из нас, безусловно, слышали о знаменитых «русских зимних сезонах» в Ницце, но далеко не каждый знает, откуда берет свое начало эта старинная аристократическая традиция, и кто вложил «русскость» в этот французский пейзаж. Взглянуть сквозь толщу веков и приоткрыть завесу тайны нам поможет наш постоянный собеседник, доктор филологических наук Парижского университета, собиратель, хранитель и исследователь культурного наследия зарубежной России – Ренэ Юлианович Герра, который согласился рассказать нам откуда все-таки берет свое начало этот многовековой альянс культур и кто первым открыл Лазурный Берег русским.
На Лазурном берегу русские появляются во второй половине XVIII века. Это событие было связано со стремлением России разместить свои военные корабли на Средиземном море, и лучшего места, чем западное побережье, было не найти. Именно поэтому, в 1770 году, эскадра под командованием адмирала Федора Ушакова и братьев Алексея и Федора Орловых, бросает якорь в глубоководной и безопасной бухте города Вильфранш (тогда еще Виллафранка), что в шести километрах к востоку от Ниццы.
Отсюда, летом 1770 года, русские корабли уходят на знаменитое Чесменское сражение, чтобы одержать блестящую победу над турецким флотом. Так, с легкой руки братьев Орловых, Вильфранш становится местом постоянной дислокации русских кораблей, а бухта получает имя «Бухты Орловых». Об этом нам до сих пор напоминает памятная табличка на крепостных стенах. Вообще бухта Вильфранш – идеальное место, так как ее глубина достигает ста метров. В разное время здесь бросали якоря легендарные корабли российского флота. Вот далеко не полный их список: «Рюрик» и «Громовой» (12 декабря 1858); «Орел», на борт которого 31 мая 1860 года поднялась Александра Федоровна, чтобы вернуться в Россию; 27 октября 1864 года стояли на рейде фрегат «Александр Невский» и корвет «Витязь», которые салютовали Александру II; крейсер «Петербург» (декабрь, 1895), крейсер «Донец» (февраль 1899), броненосец «Император Александр II» (апрель, 1901), крейсер «Варяг» и даже крейсер «Аврора» (1910, март 1912).
А уже в середине XIX века, в результате тяжелого поражения в Крымской войне (1853–1856), по итогам Парижского мирного договора, Россия лишается права иметь флот в Черном море. Оставшись без Севастопольской военной базы, русские вновь обращают свой взор к Средиземноморским берегам, и в 1857 году герцог Савойский подписывает договор аренды Вильфраншского рейда, предоставляя российскому флоту постоянное право на заход в бухту Вильфранш. Это право будет подтверждено и Наполеоном III, после присоединения Ниццского графства к Франции, в 1860 году, и аренда бухты будет продлена вплоть до 1880 года.
Позднее, в помещениях бывшей российской военно-морской базы, долгие годы будет вести научную работу российская зоологическая станция, основанная в 1886 году. И даже после крушения Российской империи и передачи станции в ведение французского правительства, ею еще как минимум полвека будут руководить русские ученые. Основателем и первым директором станции был русский зоолог, профессор Киевского университета Святого Владимира, член-корреспондент Петербургской Академии Наук, Алексей Алексеевич Коротнев (1854–1915). В моей библиотеке хранится уникальная книга с его дарственной надписью Максиму Ковалевскому. А. А. Коротнев, безусловно, является знаковой фигурой «русской колонии» того времени. На его вилле «Кристи», в Ницце на бульваре Карно (Boulevard Carnot), в квартале Мон-Борон (Mont Boron) собиралось изысканное русское общество.
На организованных им вечерах бывали А. П. Чехов, В. М. Соболевский (редактор газеты «Русские ведомости»), писатель П. Д. Боборыкин, профессор М. М. Ковалевский, живший неподалеку, на вилле «Батава» (Villa «Batava») в Болье-сюр-Мер (Beaulieu-sur-Mer), и многие, многие другие. В Ницце Коротнев собрал достаточно большую коллекцию прекрасных полотен русских художников, среди которых работы: И. Е. Репина, И. К. Айвазовского, В. Д. Поленова, И. И. Шишкина, И. И. Левитана, В. А. Тропинина, К. А. Коровина, Н. К. Рериха, В. И. Якоби, В. Е. и К. Е. Маковских, Н. П. Богданова-Бельского, Б. М. Кустодиева, А. Н. Бенуа, З. Е. Серебряковой и других.
Но по-настоящему важной датой в истории города навсегда останется 26 октября 1856 года. В этот день в бухту Виллафранки, на борту сардского фрегата «Карло Альберто», прибывает вдова российского императора Николая I – императрица Александра Федоровна. Спустя год после смерти супруга она впервые проводит в Ницце зиму, а вскоре перебирается со свитой в соседний Вильфранш, где остается еще на полгода.
Вслед за Александрой Федоровной, ее приближенными и членами царской семьи потянулась и российская знать. Ницца заявляет о себе как элегантный зимний курорт. Несомненно, выбор на Ниццу пал не случайно – он был во многом продиктован государственными интересами. Но только ли стратегия двигала императрицей?
Дело в том, что в 1847 году по приглашению художника князя Григория Гагарина, приближенного царя Николая I и друга Александра Пушкина, в Петербург приезжает ниццкий художник Жозеф Фрисеро (Joseph Fricero 1807–1870). Фрисеро приглашают в Зимний дворец давать уроки рисования двадцатитрехлетней княжне Жозефине (Юзе) Кобервейн. Официально Жозефина была дочкой государственного секретаря И. В. Кобервейна, но при дворе знали, что она – внебрачная дочь императора Николая I. И как это часто случается, молодая ученица влюбляется в своего талантливого учителя и между ними завязывается роман. Историю этих романтических отношений Лев Толстой возьмет за основу 15 главы своей повести «Хаджи Мурат», изменив в повествовании лишь фамилии и даты. В конце 1848 года, влюбленные вместе уезжают во Францию, где в начале января 1849 года венчаются в православной греческой церкви в Марселе. А уже спустя несколько месяцев после венчания, весной, молодые возвращаются в Россию, где император Николай I предоставляет художнику мастерскую в Зимнем дворце, но, как оказалось, ненадолго.
Осенью того же, 1849 года Жозеф и Жозефина Фрисеро, в ожидании своего первенца, покидают Санкт-Петербург, чтобы навсегда обосноваться на Средиземноморском побережье. В 1852 году, благодаря щедрости царя, супруги Фрисеро покупают в Ницце огромное имение «Ла Командери» (La Commanderie), в квартале Сен Филипп (Saint Philippe). Трогательно в этой истории еще и то, что сама императрица Александра Федоровна покровительствует молодой семье, и во время «зимних сезонов» часто посещает их имение. Сама же она останавливается неподалеку, на вилле Бермон (Villa Bermond). Эта привязанность императрицы к семье Фрисеро возможно и была главной причиной приезда в Ниццу в октябре 1856 года.
Когда скончался Жозеф, его вдова Жозефина ушла в католический монастырь, а виллу с большим садом купила графиня А. Ф. Апраксина (урожденная Трубецкая) и основала там школу для глухонемых детей, которая существует и по сей день. По традиции, каждый год в день рождения графини, дети из приюта приносят цветы на ее могилу на русском кладбище Кокад (Cimetière russe de Caucade). Несколько лет назад, в Париже на аукционе я купил портрет графа Сарторио. Он представляет собой небольшую акварель с подписью «Юзя Фрисеро. Ницца 1857», в обрамлении того времени. А лет двадцать назад, мой старший брат Ален Герра, на блошином рынке Ниццы нашел последний автопортрет маслом Жозефа Фрисеро.
Несколько акварелей художника находятся в хранилищах Эрмитажа, а один из этюдов, «Ниццские рыбаки» конца 1840-х годов, из собрания графа Виктора де Сессоль, хранится в моей коллекции. В Ницце до сих пор живет потомок художника – Серж Ромэн, который написал и издал в 1993 году монографию о Жозефе Фрисеро. Однажды, просматривая русскоязычные интернет-ресурсы, мне попался любопытный рассказ об освоении Ниццы русскими, и здесь мне бы хотелось привести небольшой, и, на мой взгляд, наиболее удачный отрывок из этого текста. «В то время Ниццу и Вильфранш, соединяла лишь маленькая проселочная дорога. Александра Федоровна профинансировала строительство дороги, которая и по сей день является одной из самых живописных прибрежных дорог Лазурного берега. В апреле 1857-го года, во время ее инаугурации, была возведена триумфальная арка, украшенная мимозой, и под ней русская императрица символично перерезала ленту. Вполне логично, что часть этой дороги, которая входит в Ниццу со стороны порта, была переименована из «Тропы Лазарет» в «Бульвар Императрицы», но уже через три года, начались метаморфозы.
В 1860-м году, во избежание путаницы, к названию «Бульвар Императрицы» было добавлено уточнение, после чего бульвар стал называться «Бульвар Императрицы России». Однако, некоторое время спустя, другая русская императрица, супруга Александра II, Мария Александровна, так же отметила Ниццу своим визитом и последующим проживанием в ней. Как вы понимаете, после этого бульвар стал уже называться «Бульвар Императрицы России Александры Федоровны». Шли годы, и неизменное желание французских властей увековечить память о русской императрице, очень много сделавшей для Лазурного берега, похоже, сменилось стремлением ее забыть. В 1955-м году, французские коммунисты переименовали бульвар в «Бульвар Сталинград». Ни русская знать, проживающая на Лазурном берегу, и как оказалось, умеющая бороться ни на живот, а насмерть, ни российское правительство, ни сами французы даже не собирались ничего менять, и эта история вместе с памятью об Александре Федоровне на французской Ривьере могла бы на этом остановиться. Однако на защиту наших интересов пришел француз. Правда, француз этот не простой.
Он является почетным академиком Российской академии художеств, доктором филологических наук, заведующим кафедрой славистики Государственного университета в Ницце, обладателем легендарной коллекции книг, картин, автографов писателей и художников русского зарубежья Ренэ Герра. И вот Ренэ Юлианович, в 1995-м году решил со своим братом попытаться вернуть бульвару имя императрицы. В Ницце затея, как ни странно, провалилась и в местной прессе даже появились осуждающие статьи. Но, слава Богу, братья Герра не остановились на этом и смогли добиться переименования одного из бульваров в Вильфранше, носившего имя бывшего президента Франции Сади Карно, в бульвар императрицы Александры Федоровны. Итак, бульвар был назван «Бульвар Императрицы Александры Федоровны» в 1996-м году, в канун 140-летия с момента первого прибытия Александры Федоровны в Вильфранш. Однако, нужно помнить, что этот бульвар не имеет ничего общего с той дорогой из Вильфранша в Ниццу, которую проложила за свои средства Александра, и бульвар, который был ей посвящен, по сей день называется бульваром Сталинград.
Тогда же, в 1996-м году, муниципалитет Санкт-Петербурга, подарил Вильфраншу бюст Александры Федоровны, выполненный известным российским скульптором Виктором Онежко. Правда из-за спешки, первоначально бюст был выполнен из гипса, и лишь через год его сменил окончательный вариант в бронзе и был установлен на вираже бульвара. На инаугурации присутствовал академик Д. С. Лихачев, который произнес получасовую речь».
28 сентября 1996 года, в крепости Вильфранш открылась выставка «Hommage à Alexandra Feodorovna» («Дань памяти Александре Федоровне»), не без участия Вашего покорного слуги. На ней были выставлены картины из собрания А. Коротнева, иконы, предметы, письма, написанные лично Александром II из моего личного собрания и коллекций Фонтана и Рулье. В 1998 году на этом же бульваре были установлены два бюста братьев Орловых, а вскоре рядом и бюст адмирала Ф. Ушакова, подаренные Санкт-Петербургским Морским Собранием под председательством Н. В. Орлова. Но вернемся в эпоху русских «зимних сезонов» и венценосной династии Романовых. Не только блестящие балы, вальяжные прогулки вдоль моря и дружеские приемы наполняли жизнь русского общества, увы – случались и драмы.
Так, 12 апреля 1865 года, в Ницце, после тяжелой и мучительной болезни умирает старший сын Александра II, двадцатиоднолетний Цесаревич Николай, прибывший сюда в декабре 1864 года навестить свою мать, императрицу Марию Александровну. До последней минуты умирающий Цесаревич держал за руки своего любимого младшего брата Александра и молодую невесту, датскую принцессу Дагмар. Позднее принцесса Дагмар сочетается браком с Александром и, приняв православие, станет российской императрицей Марией Федоровной. Драма царской семьи заставила смолкнуть бальные скрипки, а на двуглавых орлах затрепетали траурные ленты. Кто бы мог подумать, что громадная толпа жителей и отдыхающих, восторженно встречавшая в Ницце русского государя в октябре 1864 года, шесть месяцев спустя будет тесниться у церкви в траурных одеждах. Отпевали молодого наследника в русской православной церкви Святого Николая Чудотворца и Святой Мученицы Царицы Александры на улице Лоншан (rue Longchamp), которая была построена в 1859 году еще под покровительством императрицы Александры Федоровны, жены Николая I, бабушки покойного Цесаревича Николая.
Сразу после церковного обряда, публично был зачитан манифест Александра II, провозглашавший новым наследником престола второго сына – Александра Александровича. «Трогательно и торжественно, по словам поэта князя П. А. Вяземского, было шествие за печальной колесницей из церкви через весь город и потом по новой дороге вдоль моря до Вильфранша. Русское духовенство было в полном, богато-блестящем облачении, слышалось стройное, величавое пение погребальных молитв. Царь, великие князья и генерал-адъютанты ехали верхом. На этот печальный обряд из разных концов Европы приехали представители иностранных дворов и многие русские. Местное население Ниццы, частью следовавшее за печальным шествием, частью, сомкнувшееся в живые стены по улицам и площадям, облепило крыши домов, деревья, скалы – все это представляло невыразимо-печальную, но вместе с тем невыразимо-живописную и величественную картину. Прибавьте к этому богатство природы и местоположение, которые служили сей мрачной картине» (Вяземский П. А. Вилла Бермон. СПб., 1865. С.23).
Гроб был поднят на борт фрегата «Александр Невский», и под залпы орудий, корабль отплыл со скорбной миссией в траурный путь к Российским берегам – в Кронштадт. В ноябре 1865 года Александр II приобрел в собственность виллу Бермон, где скончался его старший сын Николай. Позднее, на ее месте будет сооружена часовня в византийском стиле с алтарем, ровно в том месте, где молодой Цесаревич провел последние минуты своей жизни. Торжественное освящение часовни состоялось 26 марта 1868 года, в присутствии прибывшего к этому дню из Петербурга великого князя Цесаревича Александра Александровича, будущего Александра III. Церковь на улице Лоншан становится все более тесной для прихожан, особенно в дни больших церковных праздников, поэтому в 1896 г. протоиерей Сергей Любимов предлагает вдовствующей императрице Марии Федоровне проект возведения новой православной церкви. Императрица сразу поддержала это предложение, так как именно здесь, в Ницце, скончался ее суженый, Цесаревич Николай.
12 апреля 1903 года, в годовщину смерти наследника Николая Александровича, состоялась торжественная закладка нового православного храма во имя Святителя и Чудотворца Николая рядом с мемориальной часовней, в садах бывшей виллы Бермон. Автором проекта стал архитектор М. Т. Преображенский, профессор Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге, выполнить иконостас было поручено Л. А. Пьяновскому. Строительство длилось более девяти лет. Торжественная церемония освящения Свято-Николаевского собора состоялась 17 декабря 1912 года. Священный Синод Русской православной церкви удостоил эту церковь званием приходского собора, впервые для русского храма, расположенного за пределами России. Даже русская церковь на улице Дарю (rue Daru) в Париже не носит этого звания.
На сегодняшний, день Свято-Николаевский православный собор является самым посещаемым памятником русской архитектуры не только в Ницце, но и в Европе и насчитывает больше 200 тысяч посетителей в год. Рассказывая о царской семье Романовых на Лазурном берегу, невозможно обойти вниманием необыкновенную историю любви императора Александра II и молодой княжны Екатерины Михайловны Долгорукой. Александру сорок семь лет, он – монарх огромной империи, с репутацией человека влюбчивого, но быстро теряющего к женщинам интерес, за его плечами множество бурных романов и расставаний. Екатерине Долгорукой всего восемнадцать, она красива, юна, хрупка и невинна.
Катя – красивая и застенчивая выпускница Смольного института, из знатного, но обедневшего рода Долгоруких. Их сблизило несчастье. После трагической смерти Цесаревича Николая юная и прелестная девушка жалеет убитого горем царя, она становится его радостью и утешением, он проникается симпатией и оказывает ей знаки внимания, посылая корзины цветов и фруктов.
В 1866 году, в июле, произошло одно из самых памятных свиданий княжны с царем. Екатерина по его просьбе приехала в Петергоф. Это был чудесный июльский вечер, все вокруг утопало в цветах. Расставаясь, он сказал ей, что теперь отныне и навеки считает ее своей женой, и что пока – он несвободен, но при первой же возможности женится на ней. С тех пор влюбленные практически не расставались (разве что ненадолго во время Балканской кампании 1877–1878).
Можно представить силу их взаимного притяжения – они виделись практически ежедневно, разговаривали и обменивались письмами. Да, любовь была потрясающая. Он мог писать ей по несколько раз в день. За все эти годы, им было написано несколько тысяч писем и записок. Эти письма – настоящее чудо. Они до сих пор всплывают на разных аукционах. Однажды в Париже я купил несколько трогательных писем Александра II Кате, написанных на четырех страницах мелким почерком по-русски, а игривые моменты в них были изложены по-французски.
В 1870 году, вопреки негодованию приближенных, Александр II предоставляет Екатерине покои в Зимнем дворце прямо над своими личными комнатами. Нужно ли говорить о том, как болезненно восприняли этот возмутительный поступок больная императрица Мария Александровна, наследник Александр III и весь императорский двор. Двойная жизнь Александра II длится долгих 14 лет. В результате, в 1872 году на свет появляется сын Георгий, а затем две дочери Ольга и Екатерина. С новой семьей царь проводит все свое свободное время. Эти душевные переживания не прибавляют здоровья императрице Марии Александровне, и в 1880 году, по возвращении из Канн, она умирает от чахотки. Не дождавшись конца траура, всего через сорок дней после ее кончины, 6 июля 1880 года, Александр заключает с Екатериной Долгорукой морганатический брак и тайным указом жалует ей титул Светлейшей княгини Юрьевской. Но, к сожалению, их семейное счастье было недолгим.
13 марта 1881 года в Петербурге, Александр II – царь-освободитель, погибает от бомбы, брошенной террористом. В гроб своего возлюбленного безутешная вдова Екатерина кладет венок, сплетенный из своих остриженных, прекрасных каштановых локонов. После гибели Императора презрение со стороны Александра III, зависть и злоба придворных сделали жизнь княгини невыносимой, поэтому она с детьми решает навсегда покинуть Петербург и обосноваться в Ницце. Здесь, на Лазурном побережье, прожив несколько лет в гостинице, в январе 1891 года Долгорукая покупает виллу «Святая Анна» (Villa Sainte Anne) на бульваре Дюбушаж, (10, Bd. Dubouchage), которую она переименует в «Виллу Жорж» (Villa Georges), в честь сына-первенца. Оставшись вдовой в тридцать три года, будучи красивой, цветущей женщиной, Екатерина Долгорукая до конца своих дней свято хранила память о горячо любимом супруге, и неизменно каждый год, в день гибели Александра II обязательно заказывала панихиду в православном соборе Ниццы.
Княгиня скончалась в Ницце 15 февраля 1922 года на семьдесят пятом году жизни, пережив императора на 41 год. Она была похоронена на Николаевском кладбище. По одной из многочисленных легенд, окутывающих картину Ивана Крамского «Незнакомка», красивая и печально смотрящая на нас женщина есть не кто иной, как княжна Екатерина Михайловна Долгорукая.
Ницца, безусловно, самый русский город за пределами Российской Федерации. Именно здесь в 1859 году был возведен старейший русский православный храм в Западной Европе.
А также десятки вилл и дворцов, построенных русскими, такие как: Дворец княгини Елизаветы Васильевны Кочубей, в котором сейчас расположен городской Музей изящных искусств имени Жюля Шере (Musée des Beaux-Arts Jules Chéret); Шато Монтебелло (Château Montebello) князя Гагарина; Шато дез Олльер (Château des Ollèires), построенное в квартале Бомет (Baumettes) для князя Лобанова-Ростовского; Мраморный дворец барона Фальц Фейна, в котором сегодня находится городской архив и уникальное Шато Вальроз (Château Valrose) барона П. Г. фон Дервиза, возведенное по проекту архитекторов М. А. Макарова и Д. И. Гримма (1865–1867 гг.). К этому четырехэтажному дворцу в 1874 году был пристроен театр с настоящей театральной сценой, на которой 5 января 1879 года состоялась премьера оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя».
С 1965 года в замке Вальроз располагается физико-математический факультет и ректорат Университета София-Антиполис. На юго-западной окраине Ниццы, в местности, называемой Кокад, находится единственное действительно русское кладбище во Франции и одно из немногих во всем мире. В 1867 году по Высочайшему соизволению Императора Александра II, кладбище было названо Николаевским, в память о своем покойном сыне Цесаревиче Николае. В центре кладбища, на средства графини А.М.Толстой, была сооружена большая часовня во имя Святителя и Чудотворца Николая. Иконостас для часовни был пожертвован в 1911 году бароном П. П. фон Дервизом. Французская Ривьера, безусловно, очаровала российских монархов, потомственных аристократов, великих князей и графов.
Здесь бывали и жили Голицыны, Вяземские, Гагарины, Барятинские, Кочубей и многие другие. Великолепные пейзажи, мягкий южный климат также манили сюда и представителей литературно-художественной интеллигенции. В Ницце гостили такие писатели как: Н. В. Гоголь, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. И. Герцен, А. В. Сухово-Кобылин, А. П. Чехов, поэты: Ф. И. Тютчев, С. Я. Надсон, П. А. Вяземский, художники: М. К. Башкирцева, И. К. Айвазовский, А. П. Боголюбов, И. И. Левитан, И. Э. Браз, В. Н. Якоби, К. А. Коровин, Л. Л. Сюрваж. После октябрьского переворота Юг Франции становится новым домом для многих известных русских эмигрантов, среди них писатели: И. А. Бунин, М. А. Алданов, Б. К. Зайцев, Г. В. Адамович, Г. В. Иванов, И. В. Одоевцева, С. С. Бехтеев, А. М. Ренников, художники: Ф. А. Малявин, Е. А. Клементьев, Г. К. Лукомский, С. А. Мако, А. В. Петров, М. Н. Бебутов, А. Г. Старицкая, М. Б. Маревна, Х. Сутин, Ю. П. Анненков, К. А. Терешкович, П. А. Мансуров…
Но это уже совсем другая история. Иногда я говорю своим российским гостям, что можно было бы написать такую докторскую диссертацию на тему «Место и роль Ниццы в русской литературе». Вот так, за веком век, перелистывая страницы нашей истории, нам остается лишь удивляться тому, как тесно сплелись судьбы огромной Российской Империи и маленького южного французского городка. Мы благодарим Ренэ Юлиановича за увлекательный рассказ, за то, что он бережно хранит свидетельства давно минувших эпох и охотно делится своими знаниями и уникальными находками.
Катерина Выставкина
